Таня Душевная, 64 - 2 августа 2012 01:10

[FONT=Optima][COLOR=red][SIZE=+2]Житейская история.

[FONT=Arial][COLOR=darkblue][SIZE=+1]Глава 4

Мы встретились опять, любезный друг,
Мои герои тоже жаждут встречи.
Я слышу их сердец тревожный стук…
Весенний голый парк. Набухшей гречей
Коричневые почки на ветвях,
Наполненные зеленью пахучей,
Укромные скамеечки в кустах,
И голенький Амур за синей тучей.
"Амур, а как же!" - усмехнулся он,
Окидывая парк прозрачный взглядом.
"Наверное, любому, кто влюблён,
Мерещится мальчишка с голым задом!
А ну, дружок, возьми-ка в руки лук,
Прицелься в сердце дамы, будь смелее!"
Но собственного сердца громкий стук
Вдруг оглушил его:
В конце аллеи
Увидел он желанный силуэт.
Перехватило горло, как рыданьем:
Любви сопротивляться - силы нет!
Ему осталось только ожиданье.
Стремительны движенья, лёгок шаг -
Он обожал её до исступленья!
И ничего не ждал он в жизни так,
Как этой встречи чудного мгновенья.
Забыв отдать упругих роз букет,
Смотрел он на неё счастливым взглядом,
Сжимая пальцы тонкие в руке.
Ему хотелось быть всегда с ней рядом.
Хотелось жить и чувствовать взахлёб,
Вдыхать земли и неба ароматы
И видеть расписной калейдоскоп
Ярчайших красок, выцветших когда-то.
Мальчишеский испытывал восторг,
Держа её горячую ладошку,
Пронизывал всё тело жаркий ток,
Когда смотрел на маленькую ножку.
Её улыбка, голос, звонкий смех -
Родник с живой водой в его пустыне.
Ковал ключи от счастья целый цех!
В огне любви железо не остынет!
И было сладко в парке им бродить,
И снова радость находить друг в друге,
Молчать вдвоём и снова говорить,
Как после оглушительной разлуки.
Переносил её он на руках,
Через небесно-голубые лужи,
И утопал ногами в облаках,
Боготворя её за то, что был ей нужен.

Растаял день весенний, как мираж,
Усталых облаков висели клочья.
Взошла луна - небес безмолвный страж,
Бессменная хранительница ночи.
В окно струился ровный лунный свет,
Дышала тишина покоем сонно,
Мир отдыхал от радостей и бед…
Она в дневник писала потрясённо:
"Я без оглядки в неизвестность мчусь,
Но почему не стыдно и не страшно?
Я в омуте запретных, тайных чувств -
А веселюсь - легко и бесшабашно!
Но эта страсть и чувственный напор,
Его глаза, горящие желаньем!
Никто не поражал до этих пор
Меня столь безграничным обаяньем!
Заботливость и нежность - через край,
И шёпот в трубке: "Без тебя тоскую…"
И если даже это всё - игра,
Согласна я играть в игру такую!"
Писала, засыпала за столом,
Теряла мысли, упускала рифмы
И хмурила во сне бровей излом,
Ведя семейный свой корабль на рифы.

Хмельной, небритый, в ситцевых трусах,
Муж неподвижно замер возле двери.
В его опухших, заспанных глазах
Таился страх - предчувствие потери.
Облизывая губы языком,
Мучительно хотел воды напиться.
Катился мыслей вялый, рыхлый ком:
"Всё пишет, пишет… тоже мне… певица…
Писательница, тьфу, ядрёна вошь!
Строчит в тетрадку что-то каждой ночью.
Мы институтов не кончали - что ж,
Со мной теперь и говорить не хочет!
То плачет, то вздыхает , то молчит,
Сегодня улыбалась то и дело.
Пивка бы выпить… Голова гудит…
То жар, то холод, и болит всё тело.
А эта тут… Всё пишет свой роман!
Из-за него уже… бельё не гладит!"
Но плохо помогал самообман:
Он понимал, что не роман в тетради.
И - предпочёл повязку на глазах…
Он тоже … пивом борется … со стрессом…
Жена смеётся, а была в слезах?
Они такие, эти поэтессы…
Воды попил. И приковала взор
Открытая запретная тетрадка.
На цыпочках подкрался, будто вор -
Хотелось заглянуть туда украдкой.
Но не сумел: жены нарушил сон,
Та вскинулась испуганною птицей.
И от стола тот час отпрянул он:
Не стал при ней переходить границу.
Настойчиво её повлёк в кровать,
Желая показать свою заботу:
"Хорош уже на кухне ночевать!
Четвёртый час! А завтра на работу!"
Он всё же - муж! И он хотел её,
И требовал супружеского долга.
И настоял, и получил своё.
Она стерпела. Благо, что недолго…
Лежала молча, глядя в потолок,
Вдыхала перегар, давясь слезами.
Но ей помочь никто бы здесь не смог:
С кем жить и спать - мы выбираем сами.

И снова - Двое. Сон в тени дерев
И щебет птиц, и фрукты наливные -
Всё как всегда. От скуки ошалев,
Они смотрели на дела земные.
"Вот дура-баба, Ты её прости!
Что ей за радость - спать с постылым мужем?!
Эх, жаль, не встать мне на её пути!
Ей мой совет сейчас как воздух нужен!
Скажи-ка, Бородатый, это грех -
Отдаться без любви, но по закону?" -
Хватая горстью жареный орех
И глядя вниз, сказал Один Другому.
Другой засуетился, пряча взгляд
И задышал взволнованно и шумно,
И закричал с обидой, невпопад:
"А сам-то, сам? Скажите! Самый умный!"
Замешкался с ответом на вопрос
И, если не навечно, то - надолго…
А для людей и вовсе он не прост:
Ответ мы тоже ищем, да без толка…

Проджлжение следует.
[/FONT][/COLOR][/SIZE][/FONT][/COLOR][/SIZE]

• 
• 
•