Лесник, 61 - 7 августа 2007 21:34

(флуктуации фемтосекундного порядка)

Свет от самого далекого наблюдаемого объекта шел к нам 8 тысяч миллионов лет. Это значит, что, всматриваясь во Вселенную, мы видим ее в прошлом.

Хочется стереть.. как мел с доски, весь этот нарисованный город… Снимая созревшие плоды, я облегчаю их отягощённые ветви… Я хотел бы сказать о безысходной любви,
но я не в силах замкнуться в любви к одному человеку, я люблю торчащие девчоночьи груди, иногда я люблю только нагую красоту тела, иногда мне чудится запах её волос, из смёрзшейся глыбы прошлого, холодный лунный мир, с нежнейшей пылью воспоминаний, и не хочу я знать ничего о том, кто ты…
Косноязычие моё… отчаяние. Горячие, мягкие пальцы, водят по линиям моих ладоней,
не угадывая а изменяя их… идёт снег, и в окутанном волшебством мире, изгибаются линии судеб, и свежЕе падающего снега, твои губы… Боль, от умения быть жестоким,
там где необходимо. Рассыпалось небо вдребезги, и прямо из Вселенной, падал снег,
вперемешку со звёздами, и нестерпимо сиял под Луной… Или это был фонарь? Под ключицей плеснуло горячим… как от ножа, волосы пахли грехом, грехом, так нужным для смирения, и раскаяния, и молитвы. Там где ты поцеловала… плеснуло горячим.
Оставим на память эти ладони, сухие горячие, зачем они теперь ещё помнят твоё тело?
Ну и пусть валяются в карманах. Со всей неистовой силой зачатий, твоё тело требовало
их у меня… слепой двойник тянулся из меня, висел на нервах, и судороге нег, и откидывал всё, - что хотело понимать и думать. Старый мир, тесный духу, плыл
луною среди звёзд в твоих волосах… и мы пылали в пламени мятежа, как сорванные осенние листья, свободные, счастливые - ничьи. Прямо в осень, ещё исконней чем сама
жизнь, и не зная радостей, светлее печали.
Весь этот город! Крошево мела на стене. Тень Башни, наклоняется над скалами, и кричат
чайки на закат. Мы в одном костре Мира. Низкое солнце слепит глаза, и заставляет смотреть выше него… много выше! Поэтому римляне, ставили осуждённых на казнь, лицом к закату. Улыбка, женщин Леонардо, смуглые колени, тёплая доверчивость
торчащих сосков, матовая нега живота, и припухлая нетерпением, влажная, властная, жажда принять в себя ростки наслаждения от любви… Мой двойник. Он лишь помнит
и чувствует. Подняв мятеж, он едва не сжёг меня. Теперь он помнит жизнь. Болтается
на нервах и подключичных артериях… мой слепой двойник….
--------------------------------------------------------------------------------------------------
Так таинственно нежны ветви твоих ног залитых волнами сумерек, и сплетеньем гнева,
гордости, боли и страсти… и любви. Все глубже и сжатей, я уношу в своё странствие странствий, как смертный грех, твои измученные губы и светящийся туман счастья, слегка прикрытый веками, и тяжёлый гул в моих артериях во время жертвоприношений
наших тел… Освобождённые, мы наполняли комнату клубами жертвенного дыма, и замирали почти не дыша, - та что покорно предавала себя сжечь, и горящий счастьем, безумец, презирающий несчастья завтрашнего дня,.. – мой слепой двойник!..

Тугой ветер запутался в снастях серых парусов, океан зализывает раны на бортах от острых злых, рифовых скал, и сушит пенные брызги на горячих стволах корабельных орудий. Мы ушли в океан… Прорвали главным калибром, тяжёлыми снарядами, саблями и рукоятками пистолетов линию горизонта, мы ушли, имея на борту только мёртвых и раненых, от преследования. Теперь, вопреки меридианам и экваторам идём лишь по звёздам и лунной дорожке, отсыпаясь днём и ловя ветер ночью. Мы блюём на палубе, материмся, пьём водку, и стреляем в свои паруса. Мы рады свободе! Где - то там есть маяк, и мы поговорим наконец о жизни и может быть помиримся… или может быть он перережет мне артерии у самой шеи, и родит себя в одиночество,.. - брат мой…
мой слепой двойник…

• 
• 
•