Маша, 34 - 24 сентября 2009 19:28

живут Елены трудновато, так как сильно под­вержены сменам настроения, которое буквально руко­водит ими и в быту, и в труде. Сочетание такой взбал­мошности с принципиальностью, сильно развитым чувством ответственности и все той же категоричностью буквально терзают Елену. При этом Елены целеустрем­ленные люди, нередко одаренные талантами. Это, как правило, отличные работники, поскольку быть иными им просто не позволяет чувство гордости. Они заботливые матери, жены.



Еленам ни в коем случае не стоит становится педа­гогами, ибо их характер находится в полном противо­речии с требованиями, предъявляемыми к этой профес­сии.

Одна из этимологии имени Елена приводит его к исходному слову селена, т. е. луна. Сейчас не важ­но углубляться в лингвистическую проверку этого объяснения, впрочем наиболее вероятного. Каков бы ни был корень имени Елена, несомненно участие, первичное или вторичное, в этом имени слова селена, как несомне­нен и лунный характер родоначальницы всех Елен - дочери Леды. Историческое ли лицо, или мифический образ, но Елена Троянская представляется «повитой ладаном лунным»: она - аспект луны, но не темной её стороны, обиталища Манов и владычествуемой Гека­той, а светлого полушария. Оно тоже наводит чары, но более вкрадчивые и не направленные непосредственно ко злу. Такова та Елена, Луна в наибольшей пышности своего магического света, подчиняющая себе всю при­роду и растворяющая своим фосфоресцирующим тума­ном все очертания и все формы.





Это недоброе обаяние, завлекающее не зная отпора себе и размывающее внут­реннюю четкость, после того как очарованные утратили волю и самоопределение. Елены идут по пути той, перво­образной, но конечно с соответственным понижением и плана и силы.



Имя Елена знаменует женскую природу, но не в те­лесном моменте брака и рождения, как и не в духовном моменте вечной женственности: Елена - вечная жен­скость. Ее наиболее определяет душевный момент жен­ской организации, душевные свойства женщины, те самые, что в обычном понимании составляют суть женско­го характера. Отсутствие в поведении и мыслях твердо­го начала норм, преобладание эмоций, не протекающих в строго определенном русле, разрозненность и прихот­ливость душевной жизни - вот эти черты. Это не зна­чит, что Елена не обладает умом, как нельзя того же сказать и вообще о душевном складе типической жен­щины. Но ум несет тут явно подчиненную службу и всякий раз получает особые приказы от неожиданно вы­плывшего душевного побуждения.



Поэтому Елене не свойственна теоретическая деятельность ума, как не свойственно и незаинтересованное размышление. Но она способна достигать поставленные цели и проявить тут большую умственную изворотливость и настойчи­вость. Это качество Елены, при духовной невоспитан­ности, легко переходит в хитрость.


Елена похожа отчасти на Ольгу и отчасти на Софию сказать точнее - находится как раз между ними. Ольга сильнее и грубее ее, София - отвлеченнее и властнее. Ольга отличается от Елены преобладанием темной, перво-бытийственной воли, София - ясностью разумно-поставленных целей; в Елене же наиболее развита спо­собность эмоционального отклика и воздействия на чув­ства окружающих. В этом смысле с нею легче иметь дело, чем со стихийно напирающей Ольгою или властно нормирующей Софией; Елена увлечет в свою сторону так, что этого и не заметишь, да и сама пожалуй не очень дает себе отчет в происшедшем. Ольга толкает ворожбой, София заставляет доказательством, а Елена заманивает, убеждая чарами. Поэтому с Еленой наибо­лее теряют свободу и самое чувство и потребность ее, но не замечают своей потери.



И сама Елена не имеет свободы, изменчивая как вода, с чувствами сменяющимися в ней волнами прибоя, по ей самой неведомому ритму. Эти волны душевной жизни приходят издалека, из обширного мира души, но, в противоположность Ольге, которая живет неритмически, то безмятежно, то неожиданно выбрасываю­щимися из пучины водяными массами, - в противо­положность ей, Елена более закономерна и более поверхностна: ее волнения возбуждаются скорее внеш­ними, нежели глубинными, причинами и приходят к гра­нице соприкосновения ее с другими людьми более спо­койно и плавно, чем в Ольге.



Самые большие волны про­ходят по ней, текучей и влажной, безвредно и бесследно для нее, маслянисто скользя по всей поверхности; их разрушительная сила сказывается лишь на границе этого моря, и волны становятся губительны только, когда находят на нечто твердое. Так чувства Елены, самые сильные, не разрушают ее; они однако вырастают в грозные валы, когда им противостоит некоторый ду­ховный устой. Если он выдержит, то волна уйдет обрат­но, усмиренная и обезвреженная; если же нет, то будет затолчен и сокрушен.



Эта изменчивость, постоянство в непостоянстве, неожиданности, всплески большой силы, сменяющиеся временами отливом, устанавливают формальное подо­бие Елены - Константину. Как и последний, Елена тон­ко чувствует происходящее, как и он - способна к не­ожиданным капризам и прихотям. Но, при формальном подобии, в существе дела она глубоко отлична от Кон­стантина: ведь от нее ее имя требует свойств и без того родных женскому характеру, тогда как Констан­тину приходится получать духовную форму вопреки мужской его основе. Отсюда понятна удачливость Еле­ны, дышащей полною грудью в собственной своей сти­хии и получающей в своем имени какое-то разрешение на вечную женскость и право забыть обо всем прочем; тогда как незадачливость Константина и хилость его организма заложены в исходном противоречии его фор­мы и его основы, вследствие чего он всегда находится под запретом быть самим собою, как мужчина,

• 
• 
•