Ann, 42 - 26 апреля 2007 17:53

Мы стояли друг напротив друга. Или, может быть, сидели, не помню. Да и не так это важно. Нет, неправильно. Не "мы". "Нас" никогда не было и не должно было быть. Ты и я зачем-то встретились и смотрели друг другу в глаза. Я не помню, какого цвета были твои, но моим серым о многом хотелось поговорить с ними.

- Солнышко... - сказала ты молча.
- Золото, - ответил я нижними веками.
- Лучший, - ты бросилась в крайность, пошевелив тенью ресниц.
- Ты... - попытался улыбнуться я, но получилось только вздохнуть.

Я и ты не хотели прикасаться друг к другу. Только сумасшедшие и дети дотрагиваются до раскаленного железа, до голых электропроводов, до яда, проникающего в сердце через кожу. Мы не были ни сумасшедшими, ни детьми. Нас не было вообще. Но глаза этого не знали и боялись. Боялись прикосновения, боялись, что им придется закрыться, и хотели успеть сказать все.

- Милая, - позвал я тебя, чуть расширив зрачки.
- Нежный, - обманула себя ты, потому что тебе так хотелось.
- Родная, - вырвалось у меня случайно. Снова неправда.
Ты едва заметно покачала головой, а глаза не шевельнулись.

Подул ветер, и ты случайно погладила меня волосами по щеке. Ветер знал, что ты всю жизнь будешь благодарна ему за это. И я знал, и ты была благодарна.

Вдруг ты протяжно моргнула, и на вдохе сказала вслух:
- ...если бы...
- чшшшш....
Я быстро положил руку к твоим губам, чтоб забрать слова, которых не должно быть. Это было прикосновение. Я не смог заставить себя, не смог удержаться от того, чтоб закрыть глаза и немного послушать рукой. Я держал руку, пока не убедился, что все слова ушли. Потом мои глаза вернулись к твоим. Я собрал слова в кулак и опустил его.

- Волшебное, - с дрожью в зрачках сказала ты...
- На... сто... ящее, - пелена мешала говорить, но ты услышала.
- Прости, - твои глаза стали немножко меньше.
- Прощай, - мои раскрылись, чтоб отдать тебе часть последнего взгляда.

Ты ушла. Или я ушёл. Не помню, да и не так это важно. Ты и я все сказали друг другу, не произнеся ни слова. Слова...
Я раскрыл кулак. На ладони, там, где пересекаются линии жизни, любви и разума, алела огромная капля крови.
Единственное общее, что делало тебя и меня нами. Единственное, что у нас было...

• 
• 
•